Ранняя живопись
На протяжении всей жизни художник обращался к технике живописи, практически не меняя манеру исполнения. Со времени создания ранних работ 1989–1990 годов, когда были написаны, например, две большие картины «Это не любовь» и «Отравилась? Нет, затравили!!!» (последняя была выполнена по просьбе художника Евгения Козлова и первоначально посвящалась ему), стилистика живописных произведений не менялась. (Обе эти работы были показаны в 1991 году на выставке «Геополитика» в Государственном музее этнографии народов СССР в Санкт-Петербурге.) Образ Мэрилин Монро и его бытование в российской реальности стали сквозным сюжетом живописных произведений Владислава Мамышева-Монро. Живопись 2000-х не выходит за рамки темы: в выставке «Женщина как она есть» (2004, XL галерея, Москва) и в поздних работах 2010-х главной героиней полотен всегда является «русская Монро» и ее приключения в соответствующем контексте: «Героиня, alter ego меня самое (художника-мужчины) проходит через самые страшные испытания. Как Геракл и Одиссей, так и моя героиня оказывается в жизненных и антижизненных ситуациях… На некоторых полотнах она будет сражаться с пространствами бесформенных пространств. Искусствоведы будущего будут ломать перья. Она — Мать всех богов, и Золушка, и Принцесса, и Злая фея, мама и дочка в одном лице. При этом это не Мэрилин Монро, а чисто русский образ: сказываются обилие мучного, углеводов, совершенно определенная манера одеваться и общий ежеминутный героизм типичной русской женщины, завораживающей своей мощью» (Владислав Мамышев-Монро. От автора. Из буклета выставки «Женщина как она есть». 2004, XL галерея, Москва. Архив Фонда Владислава Мамышева-Монро).
Появление образа Мэрилин Монро (со всеми оттенками авторской интерпретации) в живописи художника следует искать в 1987 году: перед тем как солдат Мамышев был комиссован из армии, его поместили в психиатрическую больницу, которую он расписал изображениями Монро.
Из воспоминания автора:
«Врачи в психушке были прекрасные, сразу сказали: “Мамышев, вы хотите домой? Вы умный человек?” Я говорил, что нет, ведь главное — не расколоться. “Ну раз вы не колетесь, то пока вы нам не разрисуете весь госпиталь картинками, мы вам ничего не закроем”. И я рисовал Мэрилин Монро со шприцом — огромные картины, потом ее же, говорящей “Хлеб всему голова” в столовой госпиталя. Когда закончил — уехал в Ленинград. Тогда я понял в душе, что могу быть моей Богиней, а Мэрилин Монро была моей Богиней все это время. Я понял: на Гитлера был похож, это да, но на Монро — тоже!!!»
(Из интервью Александру Шейну для фильма «Тимур Новиков. Ноль-объект», 2013. Впервые опубликовано в Архив М. Каталог выставки в Московском музее современного искусства. М., 2015. С. 328)
