Выставка одноименной серии расцарапок.
При подготовке выставки ВММ пришел на монтаж в образе Бриджит Бардо, известной защитницы животных.
<…>Новая выставка о «зверятах-мамышатах» — еще одна констатация усталости Большого стиля. Сознательно или нет, господин Мамышев обращается теперь к поэтике культуры маньеризма. Что мы видим в зале? Фотографии дикой природы какого-нибудь австралийского (африканского, американского) заповедника. На фоне экзотических рощ и голубого неба пасутся буйволы. Испуганно таращится в объектив медведь-панда. Дикобразы всякие шуршат в корнях древесных исполинов. Все животные покрыты белыми узорами, напоминающими раскраску первобытных племен. Почти в каждой картинке присутствует сам художник: или в виде вклеенных в пейзаж фигурок, или в виде фотопортретов, залепляющих морды зверей, или в виде наложенного на зверя стилизованного узора. Маскировочный узор — следствие использования новой техники «процарапывания» по фотобумаге. По мнению художника, узоры на зверях помогут решить проблему защиты фауны. В камуфляжных кружевах бизона никто не узнает. Партию «зеленых» на выставке представляет Брижит Бардо, вещающая с монитора среди фотографий. Нетрезвая растрепанная и вульгарная Бардо — это, конечно же, все тот же человек-оркестр Мамышев. От ее имени он читает лекцию в защиту братьев меньших: жестикулирует, спотыкается постоянно, у одной картины с медведями (а может, буйволами) имитирует оргазм и пытается сорвать с себя одежду. Занятно, что господин Мамышев в роли гривастой Бардо с «готическим» макияжем и бровями-имплантантами сам того не ведая спародировал и другую истовую защитницу дикого мира и первобытных культур, перформансистку Орлан, отлично вжившуюся в роль проводящей эксперименты на себе профессорши антропологии.
(Сергей Хачатуров. Артхроника, №4, 2006. С.103)
Владислав Мамышев-Монро постепенно превращается в животное. Процесс можно наблюдать в галерее XL.
На этот раз художник Мамышев-Монро изображает актрису и защитницу животных Брижит Бардо. Бардо нетрезва, растрепана и как бы ходит по XL-галерее, рассматривая фотографии с животными, жестикулируя и что-то возбужденно рассказывая по-французски. Около одной из картин она даже пытается раздеться. Виден черный старушечий комбидрес и вялые бедра. Таков вкратце сюжет новой видеоработы главного московского травести Мамышева-Монро. Между тем внимание следует сосредоточить именно на фотографиях, якобы так поразивших кинодиву и помимо видео представленных в галерее. Как сообщает краткая аннотация к ним: «Every beast has a bit of Monroe», то есть «B каждой зверюшке есть маленький кусочек Монро». Судя по всему, художник приглашает зрителя принять участие в новой увлекательной игре. Найти Монро среди зверей.
Это в принципе несложно. Вот Монро выползает из-под буйвола. Вот белокурым ангелом летает над гиеной. А вот он обретается в стаде коз. Каждое животное на фотографии украшено кружевами, которые по мысли художника единственное, что способно защитить от насилия. Кружева нанесены путем расцарапки. Стоит представить этот процесс — царапание по глянцевой фотографии, как становится немного не по себе. Фотографию жалко едва ли не больше животных, по поводу которых так беспокоится актриса.
С другой стороны, животные для современного искусства — материал вполне благодатный. Олег Кулик благодаря собаке стал знаменит. Прославленный Дэмиен Хёрст в свое время вволю поэкспериментировал с акулами, бабочками, мухами и коровьими головами. Шведская художница и «живодерка» Наталия Эденмонт убивает, а затем красиво фотографирует кошек, мышек и кроликов, чем сильно нервирует зоолюбителей.
По поводу безобиднейшего Монро зоолюбителям беспокоиться пока что не стоит. Никто никого нервировать не собирается. Животные для него как Путин с Бушем для «Синих носов» и инопланетяне для Андрея Бартенева — скорее еще один способ самоидентификации, повод взглянуть на мир новыми, в каком-то смысле невинными глазами. Стать чище душою. К тому же в животных, как и в Достоевского, можно перевоплощаться. Как поведал художник «Газете.Ru», в ближайших его планах — перевоплотиться, к примеру, в зайчика или в сову. То есть в зверей относительно тихих, что соответствует творческому амплуа Монро.
На выставке, к примеру, имеется енот (а может быть, это и панда), чья морда составлена из многочисленных мини-портретов Мамышева-Монро в разных его ипостасях: от Гитлера и Любови Орловой до собственно Мэрилин Монро и каких-то неизвестных снимков совсем уж юного и тогда еще, по всей видимости, очень застенчивого Владика. В еноте, от которого на фотографии остались разве что напряженно глядящие вдаль глаза и мокрый нос, весь Монро. Похоже, вот так люди у нас превращаются в зверей. <...>
(Алла Архангельская. Найти Монро среди зверей. Газета.ru, 27.04.2006)
